Территорию Климовичского района освободили от немецко-фашистских оккупантов в течение 5 дней войска двух армий: 10-й (командующий В. С. Попов) и 50-й (командующий И. В. Болдин). Границу Климовичского района первыми пересекли войска 6 дивизий 50-й армии Брянского фронта и 2 дивизий 10-й армии Западного фронта.
В 2 часа ночи 26 сентября 1943 года первыми вступили на территорию района войска 238 стр. дивизии (командир генерал-майор И. Д. Красноштанов).
28 сентября 837 с. п. 238 Карачевской стрелковой дивизии в 4.00 утра овладел городом Климовичи. Вокруг все горело. И еще до позднего вечера в районе железнодорожного вокзала шел бой с немцами, которые не успели отойти по железной дороге за Сож, так как отступающие немецкие части столкнулись с партизанским отрядом «За Родину» под командование лейтенанта В. И. Маркова.
В ночь с 28 на 29 сентября продолжались упорные бои на рубеже д. Полошково, Домамеричи, Борисовка, Церковище, Слобода. 29 сентября сопротивление было сломлено и войска пошли дальше, на Кричев. 30 сентября территория района была полностью освобождена от врага.
В оперативной сводке Совинформбюро за 28 сентября сказано: «На Могилевском направлении наши войска продолжают развивать наступление и продвинулись вперед от 10 до 25 километров, овладели городами Мстиславль, Климовичи, Костюковичи, а также заняли более 500 населенных пунктов…»
В боях за освобождение Климовичского района от немецко-фашистских оккупантов, по архивным данным, погибло 135 военнослужащих Советской армии. Похоронено на территории района 132. Из них поименно известны 131 человек. Один остался неизвестным.
В боях на Климовщине за мужество и героизм отмечены три бойца, награжденные медалью «За отвагу»: это стрелок-рядовой Перегудов Андрей Фомич, стрелок-радист Скородумов Василий Фёдорович и стрелок-рядовой Федоров Павел Иванович.
Уже не осталось в живых тех, кто сам лично принимал участие в боевых действиях, но есть очевидцы, которые видели их детскими глазами. Мы называем их сейчас «дети войны».
Из воспоминаний Николая Лепетухина, уроженца г. Климовичи, врача, проживающего в г. Раменское Московской области
«В июне 1943 года оккупанты вывесили объявление, в котором климовчанам было категорически запрещено покидать город, но ближе к концу сентября все горожане стали уходить в ближайшие села, стараясь не сталкиваться с постовыми. Уходили по окольным дорожкам, по лесам и лугам. Полицаи из местных, дежуря без немцев, разрешали свободно двигаться, идти куда угодно. В городе участились случаи поджога домов. Тогда мама также принимает решение уйти в деревню.
У нашего соседа, Николая Моисеевича Давыдова, была лошадь. Он ухитрился спрятать ее от немцев и решил увезти свою семью — жену и четверо ребятишек — подальше от опасности. Но мы, я, моя мама и наши соседи, сказали, что пойдем за ним. Он знал все дороги. И наши семьи из четырех ближайших домов пошли вслед за телегой Николая Моисеевича. Получился небольшой табор человек из пятнадцати-семнадцати. Соседу это очень не понравилось, он останавливал лошадь, ругался. Просил уйти от него, но мы не отставали и продолжали движение вслед за ним. Он был в наших глазах спасителем. Сосед выбрал правильный путь. Вез свою семью в обход всех дорог в направлении села Балешино, что в пяти-семи километрах от города. Его предусмотрительность нас спасла. Он смирился с тем, что мы двигались за ним, и уже не ругался на нас. На пути нам встретился ж/д переезд. За ним мы и расположились на ночевку. Здесь, в лесу, он устроил для своей семьи шалаш из еловых веток, а нам с мамой разрешил устроить ночлег под телегой. Было довольно холодно, и мы под телегой замерзали.
Наша бабушка отказалась покидать свой дом, как и пожилые соседи. Мы очень волновались за ее судьбу: мама плакала, увидев, как над городом растут клубы дыма и мерцает зарево пожарищ.
Находиться в лесу было страшно. Совсем рядом проходила дорога, по которой шли немецкие солдаты. Была слышна немецкая речь, а в это время громко заплакал трехлетний Алик, ребенок нашего соседа. Он был крепким голосистым малышом. Мы испугались, взрослые требовали задушить малыша, иначе могут погибнуть все. Но какая мать могла на это пойти? Немцы стали стрелять в лес — стрельба продолжалась довольно долго. Но в лес они не пошли: то ли спешили, то ли боялись, что нарвутся на партизанскую засаду. Смерть прошла мимо, нам повезло.
Мама повела нас в сторону села Гиреевичи. Это было почти рядом. На проселочной дороге никого не было видно, и мы спокойно дошли до села. Нас тепло встретила мамина подруга Вера Михайловна Минаева. Но не проходила тревога за бабушку, которая оставалась в Климовичах. И мама решила идти в город, хотя мы ее и отговаривали.
В пылающий город мы пошли вдвоем. Старший брат остался в деревне. На своем пути никого не встретили и были очень довольны, когда увидели целым и невредимым бабушкин дом. Уцелели и дома соседей. А немного далее от жилищ остались одни печные трубы. Пожарища производили страшное впечатление.
Бабушки в доме не оказалось. Мама послала меня поискать ее. Я перешел овраг, и тут словно черт из табакерки передо мной возник немецкий солдат и крикнул: «Ком цу мир!». Он был высокого роста. Просто верзила. Я подошел к нему, заливаясь слезами и крича: «Во майн муттер!». Он махнул рукой, дескать, уходи. Как только я повернулся, он дал мне пинка, и я побежал от него прочь. И тут услышал выстрел. Но я не упал и оглянулся — немец держал в руке дымящийся пистолет. Видимо, он целился в меня, но в последний момент у него дрогнула рука. Я без оглядки побежал домой. Когда немец ушел, я снова пошел на поиски бабушки. Нашел я ее в соседнем доме в окружении пожилых подруг. Она рассказала нам, как вместе с соседями спасали свои дома от уничтожения. Женщины брали в руки иконы и падали перед немцами на колени. Молили их не поджигать дома. Немцы их пощадили (но так повезло не многим).
Мы с мамой снова вернулись в деревню. Опять прошли через тот же мост, который располагался возле мельницы. На мосту никого не было видно. Но метрах в семидесяти несколько немецких солдат тащили ящики в направлении моста. Мы постарались побыстрее покинуть это место. Дорога шла вверх, и как только мы отошли, раздался сильный взрыв. Над мельницей поднялся столб дыма и огня. Нам с мамой опять повезло.
С улиц деревни исчезли полицаи, а однажды мы увидели людей в погонах: решили вначале, что вернулись немцы. Но это была группа наших разведчиков. А погоны на плечах солдат Красной армии мы увидели впервые. До войны их просто не было.
Нашей радости не было предела. Солдат-разведчиков угощали чем могли. Буквально через час они покинули деревню, сказав нам, что уже в ближайшие дни город будет освобожден от оккупантов. И это случилось 28 сентября. Какое счастье! Мы живы и свободны. Ужасы оккупации закончились! Однако война продолжалась…».
