Анна Михайловна Белоусова 10 апреля отметила свой очередной юбилей: ей исполнилось 90 лет со дня рождения. В гости к женщине с поздравлениями пришли председатель Лобжанского сельисполкома Сергей Васильевич Мышковский, специалист по социальной работе РЦСОН Тамара Ильинична Богомолова, заведующий Лобжанскими сельским клубом Олеся Вячеславовна Михневич и артисты клуба, которые подготовили для юбиляра музыкальный подарок.
Дозвониться до Анны Михайловны в тот день мне удалось не сразу: в трубке все время слышались короткие гудки — занято. «Сегодня аж телефон раскалился — столько звонков, — смеется женщина в ответ на мое замечание, что, мол, очень она недоступная. — Родни много, знакомых много добрых — все звонят, поздравляют».
Родни у Анны Михайловны действительно много, ведь у ее родителей, Михаила Романовича и Акулины Кузьмовны Чепиковых, было десять детей: пять сыновей и пять дочерей. У тех, соответственно, родились свои дети… Вот только один из сыновей не смог оставить после себя потомство: погиб на фронте. Всего девять дней не дожил до Победы. Еще один сын пришел домой с войны без ноги.
Как рассказала пожилая женщина, ее отца угнали на принудительные работы в Германию. Отступая, фашисты сожгли в деревне несколько хат, в том числе и их. От немцев жители прятались в лесу, в окопах.
После войны отец работал лесником.
— За батькой мы особо не голодали, он ведь получал зарплату, но и роскоши тоже не знали. Раненько весной ходили на колхозное поле собирать мерзлую картошку. Мама из нее пекла лепешки — «бедняжки». Ждали, когда появится щавель. За ним ходили аж под Кричев, на Сож.
— А что — поближе не было? — удивляюсь.
— Не хватало: всем ведь щавель нужен был. Собирали цветки клевера — сушили… Всего было.
Учиться нас не заставляли — работать было надо. Я вот всего четыре класса окончила. Потом работала: в бригаде, на ферме — телят смотрела. С фермы и на пенсию пошла.
Замуж девушка Анна вышла за соседского парня Алексея, когда тот, отслужив три года, пришел из армии.
— Он был сирота — отец погиб на фронте, — рассказывает Анна Михайловна. — Когда поженились, три года жили у его матери. Потом с помощью батьки построили себе хату.
Семь хат поставил мой батька. Все дети тут остались: в Заручье, Синеже, Лобже. Только одна сестра на Урал уехала (младшая, 1941 года рождения), к родне. Там и осталась.
Тридцать три года мы с мужем прожили. Вырастили троих детей. Один сын, Саша, живет в Ленинграде (Санкт-Петербург женщина называет по-старому. — Авт.); второй, Вася, — в Минске. Дочка Тамара — в Борисове. Четырнадцать внуков у меня! Правнуки есть, племянников много. Бога-а-тая! (Смеется).
Тридцать три года жила с мужем, и вот уже тридцать пять — без него. Без него и хозяйство держала — корову, свиней, косила, сено, дрова заготавливала… Я, не смотри, что маленькая и худенькая, а — рухавая, жилистая.
Дети к себе зовут, а я не еду. Поеду, конечно,.. Потом, когда послабею. А пока силы трохи ёсть… Буду на своей земле, в родной деревне.
А что мне надо? Автолавка под окно приезжает, всё, что надо, привозит. Пенсию домой приносят…
Голос звонкий. Спрашиваю, не выступала ли она в самодеятельности?
— В молодости я на песни и танцы заходная была, — отвечает. — Клуба у нас в деревне не было, так мы в соседнюю, в Городок ходили. Это километра за полтора (молодежи у нас много было). Я и в клубе выступала. Да и так: на работу шли или ехали — с песнями, с работы — с песнями. Места у нас красивые! Речка рядом, лес…
По словам женщины, после войны в Заручье было 25 дворов. Сейчас осталось только три.
— Нет, мне не скучно одной. Рядом соседи Судиловские, Николай Федорович и Раиса Михайловна. Хорошие люди. Живем дружно, — говорит. — А мне с ними ругаться и нельзя — я же к ним в баню хожу! (Шутит).
Вообще, в разговоре Анна Михайловна то и дело сыплет шутками-прибаутками. Видно, что женщина она веселая, неунывающая. Интересуюсь, держит ли что из хозяйства.
— Раньше много живности было, а сейчас… Вот — поросеночка на лето взяла. Не могу без работы.
— Так его ж чем-то кормить надо, огород сажать, — замечаю.
— И сажаю. Что люди пособят, соседи. Что сама. Вот в прошлом году картошку (соток пятнадцать) мне только посадили. А потом я всё сама: и поскородила граблями, и прополола, и скопала под лопатку. Потихоньку, помаленьку, не спеша… Предлагали конем распахать, но я отказалась.
Шевелиться надо, работать, пока трохи сила есть. Дочка соседки помогает, из Лобжи приходит.
«Дочка соседки» — Людмила Монетова. Она социальный работник.
— Помощь оказываю сейчас по долгу службы (улыбается), а так — наша семья всегда с Анной Михайловной жила дружно. Если что — обращались друг к другу. Как и положено соседям. Хорошая она женщина, аккуратная, трудолюбивая. Старается все делать сама, но все же и помощь ей нужна — годы есть годы. Дров принесу, по дому помогу, лекарства доставлю…
Следует отметить, что Анна Михайловна еще и староста деревни. И хоть обязанности, по ее словам, в этой должности небольшие, но все же…
— Мы связь с ней поддерживаем, интересуемся, не надо ли чего, — говорит председатель сельсовета Сергей Мышковский. — Старосты — наши глаза. Может, дорогу почистить нужно, еще какие-либо проблемы решить. И она нам звонит в случае надобности.
Остается пожелать Анне Михайловне Белоусовой активного долголетия и новых юбилеев.
