Встреча земляков год спустя. Она состоялась в д. Переволочня в начале августа. Об этом условились еще в прошлом году, во время встречи первой. Уж очень яркой и трогательной она тогда получилась.
Немало здесь было тех, кто приезжал в прошлый раз, но были и приехавшие впервые. Прибыли из ближних мест и издалека. Например, Наталья Емельянова — из Понятовки Шумячского района Смоленской области (эта деревня находится на пограничье с Беларусью, недалеко от бывшей деревни Совна). Из Рославля — Галина Сидоренко. Таким образом, встретились все Сидоренко: сестры Галина и Светлана (живет в Климовичах), брат Владимир (живет в Макеевичах).
Татьяна Шведова приехала из Калининграда. Она не была в родной деревне много лет.
Собрались на встречу Емельяновы — у родителей было пятеро детей: четыре дочери и сын.
Совсем мало жилых домов — с десяток — осталось в некогда большой деревне, в которой насчитывалось более сотни домов. Старожилами являются Валентина Августовна Тодорова, Лидия Феоктистовна Аршавская, Вера Ивановна Зубачева.
Расцвет Переволочни в послевоенное время приходится, пожалуй, на 1960-е — 1970-е годы. Тогда она была полнокровной, в каждой семье — по двое-трое детей. Немало имелось и крепких многодетных семей.
Трудолюбивые жители были хорошими хозяйственниками. Держали много скота. И дети рано приобщались к труду.
— Это сейчас мы с внуков пылинки сдуваем, — улыбается Александра Емельянова (по-прежнему девичьи фамилии у женщин). — Как бы они поспали подольше да поели повкуснее. Вот и сидят дети с малых лет в интернете. А мы с малолетства сидели… в огороде. Потому что надо было и колорадских жуков собирать (пока не расплодились), и картошку полоть, и грядки. Мои родители держали и коров, и бычков, и свиней, и гусей…
Емельяновы жили на краю улицы. Рядом с домом, в нескольких десятках метров протекала речка Переволочнянка. В те годы была она довольно полноводная. Имелись две купальни: помельче и поглубже. На мелководье плескалась «мелюзга» (дети помладше). А те, кто постарше и взрослые купались на «большой воде».
— Да, работать приходилось немало: огороды, сенокос… Но, честное слово, я готова была лучше вкалывать на огороде, чем вставать «на ранки» пасти в очередь коров или ходить в ягоды, — смеется Александра Владимировна. — Так хоть поспишь. А то придешь с гулянок, только, кажется, голову на подушку положишь, а мама: «Вставай, дочушка!..»
Возле здания начальной школы на площадке была натянута волейбольная сетка. Днем тут с мячом упражнялась детвора, а по вечерам площадка переходила во владение молодежи. Какие сражения кипели! Команды были смешанные — парни и девушки, желающих поиграть много. Запасные с нетерпением ждали своей очереди. И если кто-то, скажем, не подал подачу, не отбил удар, его могли заменить. Игроки отчаянно бросались за каждым мячом, падали, тут же вскакивали — не жалели ни коленей, ни ладоней: никому не хотелось ждать свой очереди в запасе.
Семидесятые годы — это расцвет радиохулиганства. Парни мастерили «приставки»: что-то там паяли, подключали микрофон, находили на радиоле (объединяла в одном корпусе радиоприемник и проигрыватель для пластинок) нужную частоту и выходили в эфир в определенное время. Раздавался легкий шум, потрескивание, затем после слов «Прием!», «Прием!» отзывался кто-нибудь из других радиолюбителей.
Такую приставку имел практически каждый парень в деревне (естественно, не только в Переволочне). Выходили в эфир не под своими именами, а под позывными. Разговоры были нехитрыми: так сказать, о том о сем — и ни о чем. Делились какими-то новостями, секретами радиомастерства, «крутили» друг другу модную музыку с гибких пластинок, которые заказывали по почте.
— Тут важна была не столько информация, как сам процесс, сам факт выхода в эфир, — с улыбкой рассказывает Валентина Коптелова. — Ведь это же тогда было модно, круто, современно. Мы с братом Николаем тоже выходили в эфир. У него был позывной «Иванушка», а у меня — «Аленушка». В общем, как в сказке: братец Иванушка и сестрица Аленушка (смеется).
Валентина была девчонкой разбитной. Про таких говорят: «Отлет!». И тут, пожалуй, можно сказать, что это наследственное. Мама ее, Наталья Демьяновна, в молодости работала в совхозе комбайнером — еще на комбайне СК-3.
Потом была почтальоном в Макеевичском почтовом отделении.
— Мама развозила почту на мотоцикле «Восход». Обслуживала Юрьевичи и Переволочню. Иногда ее подменяла я. Тоже развозила на мотоцикле, — вспоминает Валентина. — Ну и вечерком, конечно, я не прочь была на мотоцикле съездить на танцы, прокатить друзей-подружек. Однажды, по пути домой, мотоцикл заглох. А до дома было уже недалеко. Качу его по стежке, упираюсь, согнув голову. И тут замечаю: прямо передо мной — анкерный столб (с подпоркой, в виде перевернутой буквы «у»). От неожиданности толкаю мотоцикл вперед между столбов, а сама бросаюсь в другую сторону: «Фу-у-у! Разминулись!»
В какие только деревни мы не ездили на танцы! На тракторных телегах, на бортовых машинах… С песнями!
В армию парней провожали. Сначала гуляли у него дома. Затем молодежь грузилась на бортовую машину, и все везли призывника в Климовичи. Машину украшали: две молодые березки прикрепляли спереди к кузову, вверху макушки связывали. Получалась дуга. Дугу перевязывали яркими лентами, украшали бумажными цветами. И с песнями ехали до железнодорожного вокзала. Помню, ехали весной. Дорога от Переволочни до Макеевичей — непролазная грязь. И вот машина застревает. Мы слезем, выталкиваем ее, обтираемся кое-как, снова залезаем в кузов. Везли ночью. Поезд на вокзал приходил около четырех часов утра.
Если в юности Валентина Коптелова водила мотоцикл, то сейчас — машину. Валентина считает, что сбылось все, о чем мечтала: есть семья, квартира, машина, военный билет (окончила медучилище, работает медсестрой в поликлинике).
У бывших сельчан воспоминаний много. Детство, юность — золотая пора.
Но молодежь поразъехалась, а деревня опустела.
Односельчане благодарят за организацию интересного мероприятия и концертную программу заведующую Макеевичским сельским клубом Татьяну Королеву и работников Милославичского сельского центра культуры Нину Сакович, Диану Уфимцеву, Наталью Тавтын, Ирину Гапееву.
