Жаркое, изнуряющее солнце остается за иллюминатором самолета Тель-Авив — Минск.
Самолет быстро разбегается по бетонной полосе и, резко оторвавшись от нее, сливается с черной полоской неба…
Мысли мои были уже далеко — в Беларуси. На земле, где я родился, где родились мои четверо братьев, на земле, где остался синеглазый домик наших родителей в вишневом саду. Столько связано с белорусской землей!
Мой отец, Давид Златкин, израненный, вернулся в свой родной город после войны. Вместо дома — пожарище. Вместо встречи с матерью и братьями — братская могила, и даже неизвестно — где. И с этой болью он прожил всю жизнь.
И вот я, усталый, небритый, пролетевший тысячи километров из Тель-Авива в Минск и промчав еще несколько сот километров по трассе Минск — Климовичи, стою перед ним, перед домиком с окнами в сад.
Я смотрю в его окна и, кажется, встречаюсь с глазами своей матери, которая провожала нас, своих пятерых сыновей, в дальние края, а потом ждала, ждала и ждала…
Я протягиваю руки к старой вишне, как будто протягиваю руки к своему отцу, который посадил ее много лет назад. С трепетом открываю калитку, попросив разрешения у светловолосой хозяйки — внучки хозяина, купившего у нас дом.
Вхожу почти через 20
лет, надеясь увидеть, найти что-то знакомое, родное и близкое. Конечно, прежде всего, дом — его родные стены, его веранду, дверь, крыльцо… Ничего не изменилось. Даже старый умывальник прислонился к забору. Все так же исправно качает воду колонка, которую мы сделали во дворе незадолго до отъезда в Израиль. Помню, как радовалась ей мать (Ирина Хенькина-Златкина), когда по резиновому шлангу побежала через форточку вода. До этого ей десятки лет приходилось носить воду из колодца.
Разбросала свои ветви старая яблоня, когда-то под маленьким деревцем мои младшие братья Яков, Сергей, Григорий, Лев написали письмо в 2000 год. Нам хотелось узнать, кто его прочтет, какими мы станем через десятилетия?
Мы даже не могли представить, что это письмо нам не дано прочесть. Что через годы всю нашу семью судьба за-бросит в далекий, жаркий Израиль. В январе 1990 года первым уедет из Тбилиси Григорий, в мае из Сухуми — Сергей, в ноябре — я со своей семьей и родителями, в марте 1991 года — Лев из Рославля, еще через два года — Яков из Перми.
Летом 2014 года я во
второй раз прилетел в Климовичи. Прилетел вместе со своим семнадцатилетним внуком Бениамином, рожденным уже в Иерусалиме.
Я хотел, чтобы он прикоснулся к нашей общей истории, познакомился с нашим чудесным городом Климовичи, с его красивыми людьми.
В 1990 году наша семья совершила исторический переезд из Михалина — в Иерусалим, а вот Бени совершает обратную поездку: из Иерусалима — в Михалин!
Поезд, уменьшая скорость, приближается к нашей остановке. Я вглядываюсь в знакомые места… Поворот, еще поворот, и вот уже мимо проплывают станционные постройки. Ничего не изменилось за десятилетия. Сюда с таким же волнением приезжал после войны наш дед Залман, а потом и наш Батя.
Потом сотни раз мы уезжали и возвращались сюда — в армию и после армии, на учебу в институты и после их окончания, на работу в другие города и в отпуск домой, когда были холостяками и когда — с семьями.
Мне кажется, что на перроне стоит наш Батя, он всегда здесь ожидал своих сыновей. Я уже вижу дорогу, по которой городской автобус нас довезет до здания райвоенкомата, а потом, повернув налево, преодолев пару небольших подъемов и спусков, мы въезжаем в Михалин.
Но на перроне вокзала Батя не встречает нас — он похоронен в Израиле… Да и никого здесь нет из родных. Но город остался, наш дом здесь остался, а друзья, знакомые, уверен, что ждут.
С радостными объятиями бросаются к нам Наталья и ее муж Николай Степуро. Наталья — подруга детства моей дочери. С первого класса они вместе… Мы жили на третьем этаже, Наташа — на четвертом, в одном подъезде. Все свои секреты они раскрывали друг другу.
Кирилл — их единственный сын — сразу же подружился с Бени.
Прошли годы, как мы
уехали отсюда, но, кажется, ничего не изменилось. Множество друзей, знакомых, узнав, что мы здесь, хотят встретиться, поговорить.
В районной газете, которой я отдал десятилетия, все по-новому — и коллектив, и современная мебель, и методы работы. На столах — компьютеры, на лицах — улыбки. Творческий коллектив возглавляет Никифор Минченко — сын бывшего редактора Николая Минченко.
Из прежнего коллектива осталась только одна Раиса Глуздова. Девчушкой она пришла к нам, училась мастерству. Вслед за мной и Эдуардом Вержбицким поступила и закончила факультет журналистики Белорусского университета. Мой сокурсник Эдуард Вержбицкий, бывший собкор республиканской газеты, сегодня живет в Могилеве, а я — в Израиле. Иван Знаткевич начинал в нашей газете. Потом была комсомольская, партийная работа, ответственная должность в аппарате Президента Беларуси.
Сколько чего видели
здесь старые редакционные стены! Не побоюсь, если скажу, что Иван Иванович Журко, который редакторствовал до Николая Никифоровича Минченко, создал здесь настоящую школу журналистики. Многие бывшие сотрудники газеты становились известными журналистами и редакторами в республике. Приятно, что в юбилейном выпуске газеты, посвященном ее 95-тию, вместе с моими бывшими коллегами, было названо и мое имя, хотя я давно живу не здесь… Значит, творческие, дружеские связи не прерваны.
Сегодня молодые продолжают наши традиции. И честно, скажу: газета интересная, красочно оформлена. Ее продолжение — на сайте. Любой бывший климовчанин, зайдя на него, в курсе всех последних новостей города.
…Радость встреч со знакомыми и друзьями была нескончаемой.
Бени было приятно услышать, как говорили про его маму Женю — отличницу с первого класса и до выпускного, золотую медалистку, и ее бывшие ученики, и одноклассники.
Теплые слова были про бабушку Аню — бывшего заведующего учебной частью СПТУ-214 (сейчас — лицей № 14).
Все так же открыта окнами к солнцу четвертая школа, где долгие годы работала учителем наша мама Ирина Хенькина. На сайте школы есть ее имя, а в городе живут ее ученики, которые уже стали бабушками и дедушками. На прежнем месте находится и предприятие, где работал наш Батя!
— Прошло 25 лет и вас помнят! — удивлялся мой внук.
Да, помнят. И мы помним Климовичи и Беларусь.
…Когда мы приземлились в залитом солнцем Израиле, зеленая Беларусь осталась за густыми туманами. За густыми туманами и шелковыми облаками осталась наша прежняя жизнь. А еще там остались наши верные друзья, которые берегут память о нас.
Ефим Златкин.
